"Единая Загория, №12 2015"
Наши читатели наверняка помнят резонансный материал сентября прошлого года о начале славного пути освобождения нашей Родины.Статья нашего военкора "Огненный сентябрь" получила тогда множество восторженных откликов от граждан и даже была номинирована на престижную премию "вестника Черногорска". Отзывы в редакцию
приходили даже спустя несколько месяцев после публикации и, как вы помните, мы публиковали некоторые материалы, предоставленные нашими читателями, например, исследование Леонида Гладченко из поисковой группы "красные орлы", которому при работе с архивами ЧСО удалось найти и опубликовать видеосъёмку, которую командующий гарнизоном ЧСО с позывным Лёс готовил, по всей видимости, для отчёта перед своими западными хозяевами. Должны вы помнить и короткий ролик о столкновении группы Громова с засадой противника с восстановленной звуковой дорожкой, где слышны доклады Хаса непосредственно перед высадкой. Сегодня мы публикуем письмо нашего читателя, которое пришло в редакцию спустя почти полтора года после статьи. Письмо это написано боевым товарищем Ежа и проливает свет на неоднозначную и мрачную фигуру одного из участников освободительного движения.
Здравствуйте, товарищи! Большое Вам спасибо за статью. Читал и слёзы наворачивались, настолько живо и натурально написано. Ведь это я сидел тогда в окопах, я сбивал ноги в лесах близ Собора в группе Ежа.
О нём и хотел я вам рассказать, мы с ним год в одних окопах просидели и есть несколько интересных фактов, о которых ваши читатели не знают.
Начать следует с того, что звали его Андрей, что, вероятно, мало кому сейчас известно. В рядах ЧДКЗ он появился где-то два года назад, меня ещё не было тут тогда, но, как говорят, сам он был не из Черноруссии, а из России. Служил аж полковником в составе миротворческого контингента, который тут располагался, после первых стычек в 2009-м. Какая-то странная история приключилась там с ним: слухи тогда ходили, что он послал вертолёт, полный миротворцев, за водкой, а их раздолбали, самого Ежа разжаловали и выгнали из вооружённых сил. Когда миротворцы уходили, он остался и примкнул к нам. За время службы ничего плохого за ним я, в принципе не замечал, пил он только страшно. И дня не проходило, чтобы не закидывал за воротник, ну понять то можно его было. За глаза у нас даже звали его не иначе как Пьяный Ёж. Зато опытом обладал неоценимым, Лопотев им сильно дорожил. С Гришиным он сразу не поладил, постоянно бурчал что-то про него, в штабе у Лопотева всегда в пух и прах разносил инициативы Гришина, такое ощущение, что специально. В день атаки был мертвецки пьян, не знаю, что там у них на планёрке случилось, но вернулся он оттуда бледный и с бешеными глазами. Во время боя постоянно к фляжке прикладывался. Как бы то ни было, дело он своё знал и за своими следил и бойцами своими дорожил. Я рядом с ним был, когда он радиста позвал и орать начал. Я думал, его удар хватит, аж посинел весь. Ну а что вы хотели, нас на убой посылали взять высоту, на которой наёмники сидели, а бежать нам прямо через поле надо было! Жуть! Страху натерпелся, ладно ещё спартачи движение начали и увлекли нас за собой. Тело Ежа я как раз и нашёл, убили его в упор, мы даже лёжку стрелка там нашли. Зачем один шёл в лес - неясно. Может совсем обезумел от водки, а может и жить уже не хотел. Коробочку-то свою мы к тому времени потеряли, а за такое по головке-то его бы не погладили. Такой вот был мужик, сложный. Но голову сложил за общее дело, поэтому не хотелось бы чтобы граждане наши считали его трусом. Не был он трусом, не видел я трусости в его глазах. Человек трудной судьбы!
Александр Онищенко, Воронеж.
